Финал кино: стоит кольцом
десяток близких над мужчиной,
а я меж них лежу с лицом,
чуть опечаленным кончиной.

Я вас, не встретив, полюбил.
И вот, что я еще замечу.
Я отдал бы немало сил,
Чтобы отсрочить нашу встречу.

Когда-нибудь я стану знаменит,
по мне окрестят марку папирос,
и выяснит лингвист-антисемит,
что был я прибалтийский эскимос.

Повсюду пребывание моё
печалит окружающий народ:
евреи на дыхание своё
расходуют народный кислород.

А если нас какая сука
начнет учить не воровать,
то улетит быстрее звука,
который будет издавать.