Себе желая милости Творца, Дай милости народу — от себя. Кто милостив к народу не бывает, Тому и милости Его одна мечта.
Не тем еврей стал плох, что ест наш хлеб, А тем, что проживая в нашем доме, Настолько стал бездушен и свиреп, Что стал сопротивляться при погроме!
Конечно, это горько и обидно, однако долгой жизни под конец мне стало совершенно очевидно, что люди происходят от овец.
Плетясь по трясине семейного долга и в каше варясь бытовой, жена у еврея болеет так долго, что стать успевает вдовой.
Пусть на меня отныне женщины серчают, Но мне, признаюсь, ясного яснее: Мужья несчастные мельчают и мельчают, Поскольку женщины в замужестве крупнеют.