В похмельные утра жестокие из мути душевной являлись мне мысли настолько глубокие, что тут же из виду терялись.
Ругал эпоху и жену, искал борьбы, хотел покоя, понять умом одну страну грозился ночью с перепоя.
Духом прям и ликом симпатичен, очень я властям своим не нравлюсь, ибо от горбатого отличен тем, что и в могиле не исправлюсь.
Каждый молится богу на собственный лад. Всем нам хочется в рай и не хочется в ад. Лишь мудрец, постигающий замысел божий, Адских мук не страшится и раю не рад.