О нем не скажешь ничего - ни лести, ни хулы; ума палата у него, но засраны углы.
В роскошных юбочках из замши гуляют юные девчонки; однако, никому не дамши, не одолеть такой юбчонки.
Еврей живёт на белом свете в предназначении высоком: я корни зла по всей планете пою своим отравным соком.
Прочитав на досуге мои рубаи, с психиатром, читатель, меня рассуди: с детских лет он считает меня сумасшедшим, я считаю его - Вельзевулу сродни!
Без подтекста, о муза, и ты не мила и художника длань не синоним крыла, будь, как лунная полночь, почти белобрыса и, как хмурое утро, не очень бела.