Скитаясь вдоль по жизни там и тут,
я вижу взором циника отпетого:
печалит нас не то, что нас ебут,
а степень удовольствия от этого.

В российской нежной колыбели,
где каждый счастлив, если пьян,
евреи так ожидовели,
что пьют обильнее славян.

Покинь резец и кисть, легко треножник
оставь, когда в округе зреет пир,
но помни меру выпивки, художник,
похмельных наших мук не стоит мир.

Источник мыслей вулканичен:
за изверженьем - вновь ни слова;
антракт весьма гигиеничен
для заливания спиртного.

Веселясь беззаботно, греша без конца,
Не теряю надежды на милость творца.
Снова, пьяный мертвецки, лежу под забором.
Лягу в землю - создатель простит мертвеца!