Своей судьбы актер и зритель,
я рад и смеху, и слезам,
а старость - краткий вытрезвитель
перед гастролью в новый зал.

Высокое, разумное, могучее
для пьянства я имею основание:
при каждом подвернувшемся мне случае
я праздную свое существование.

Внизу - скоты, что в лучшем тихо пьют.
Вверху - подонки, коим это нужно.
Меж ними - мы, дрожа за свой уют,
Про путь России блеяли недружно...

Неужто вы не замечали,
как, подголоском хору вторя,
есть в торжестве налет печали
и привкус праздника у горя?

Меня порою даже забавляет
возможность грабежей или пожаров:
реальная опасность исцеляет
от множества надуманных кошмаров.