Своей судьбы актер и зритель, я рад и смеху, и слезам, а старость - краткий вытрезвитель перед гастролью в новый зал.
Высокое, разумное, могучее для пьянства я имею основание: при каждом подвернувшемся мне случае я праздную свое существование.
Внизу - скоты, что в лучшем тихо пьют. Вверху - подонки, коим это нужно. Меж ними - мы, дрожа за свой уют, Про путь России блеяли недружно...
Неужто вы не замечали, как, подголоском хору вторя, есть в торжестве налет печали и привкус праздника у горя?
Меня порою даже забавляет возможность грабежей или пожаров: реальная опасность исцеляет от множества надуманных кошмаров.