Давно я дал себе обет,
и я блюду его давно:
какой бы я ни съел обед,
а ужин ем я все равно.

Жаль Бога мне: святому духу
тоскливо жить без никого;
завел бы Он себе старуху,
но нету ребер у Него.

Прожив полвека день за днем
и поумнев со дня рождения,
теперь я легок на подъем
лишь для совместного падения.

Погас в конце туннеля свет,
Боязнь войны и одиночества,
В отечестве моём пророка нет,
Одни печальные пророчества.

Предпочитая быть романтиком
во время тягостных решений,
всегда завязывал я бантиком
концы любовных отношений.