Зовут нас отдаться Европе,
Влечет её мягкая сила.
Но твердит моя вещая жопа,
Что сменяем мы шило на мыло.

Вражда развивает мой опыт,
а лесть меня сил бы лишила,
хотя с точки зрения жопы
приятнее мыло, чем шило.

Едва утихомирится разбой,
немедля разгорается острей
извечный спор славян между собой -
откуда среди них и кто еврей.

Старушка- воплощенное приличие,
но в память, что была она лиха,
похоже ее сморщенное личико
на спекшееся яблоко греха.

Нам проповедуют и скромность и смиренье,
Но действует давно, назло векам.
Закон всемирного людского тяготенья
К успеху, славе, почестям, деньгам. 

В стихах моих не музыка живет,
а шутка, запеченная в банальности,
ложащаяся грелкой на живот,
болящий несварением реальности.