Приходят, проходят, стираются годы, слетает, желтея, исписанный лист, прозрачен и призрачен воздух свободы, тюремный - удушлив, тяжел и нечист.
От желчи мир изнемогает, планета печенью больна гавно гавном гавно ругает, не вылезая из гавна.
Везде в эмиграции та же картина, с какой и в России был тесно знаком: болван идиотом ругает кретина, который его обозвал дураком.
Антисемит похож на дам, которых кормит нежный труд; от нелюбви своей к жидам они дороже с нас берут.
Близится, бесшумно возрастая, вязкая дремота в умилении, мыслей улетающая стая машет мне крылами в отдалении.