Гегемон оказался растленен, вороват и блудливо-разумен; если ожил бы дедушка Ленин, то немедленно снова бы умер.
Старение - тяжкое бедствие, к закату умнеют мужчины, но пакостно мне это следствие от пакостной этой причины.
Нет, я не знал забавы лучшей, чем жечь табак, чуть захмелев, меж королевствующих сучек и ссучившихся королев.
Ничуть былое не тая, но верен духу парадокса, любить Россию буду я вплоть до дыхания Чейн-Стокса.
Когда истории сквозняк свистит по душам и державам, один - ползет в нору слизняк, другой - вздувается удавом.