Да, Господь, лежит на мне вина:
глух я и не внемлю зову долга,
ибо сокрушители гавна
тоже плохо пахнут очень долго.

Полюбил я однажды и чуть не пропал:
мать люблю - дочь ревнует, и в доме кагал!
Хоть спартанок не триста, а только лишь двое,
вспомнив Ксеркса, я поле сражения сдал!

Я евреям не даю,
я в ладу с эпохою.
Я их сразу узнаю -
по носу и по хую.

Не верю в принцев я из оборванцев,
Ни в Золушек в нарядах из парчи.
Проснуться можно писаным красавцем,
Но из-за недержания мочи. 

Надежды огненный отвар
в душе кипит и пламенеет:
еврей, имеющий товар,
бодрей того, кто не имеет.