Живя не грустя и не ноя,
и радость и горечь ценя,
порой наступал на гавно я,
но чаще - оно на меня.

Лицо нещадно бороздится
следами болей и утрат,
а жопа - нежно гладколица,
поскольку срет на все подряд.

Не терся я у власти на виду
и фунты не менял я на пиастры,
а прятался в бумажном я саду,
где вырастил цветы экклезиастры.

Когда уходил я, приятель по нарам,
угрюмый охотник, таежный медведь,
"Послушай, - сказал он, - сидел ты не даром,
не так одиноко мне было сидеть".

Протест вербует недовольных,
не разбирая их мотив,
и потому в кружках подпольных
полно подонков и кретинов.