С людьми я избегаю откровений,
не делаю для близости ни шага,
распахнута для всех прикосновений
одна лишь туалетная бумага.

Я в литературе жил цыганом:
жульничал, бродяжничал и крал,
ставки назначал с пустым карманом
и надрывно клялся, если врал.

Раскрылась доселе закрытая дверь,
напиток познания сладок,
небесная высь - не девица теперь,
и больше в ней стало загадок.

До рождения ты не нуждался ни в чем,
А родившись, нуждаться во всем обречен.
Только сбросивши гнет ненасытного тела,
Снова станешь свободным, как бог, богачом.

С годами телом и лицом
Перестаю быть молодцом,
Зато душой и сердцем
Я, как и прежде, — с перцем.