Где яд, чтоб другом я его назвал, Где меч, чтоб счастьем я его считал, Где смерть, которую как избавленье Потусторонний мир мне б даровал?
В тот миг, как тело мотылька с огнем соединилось, И сердце темное свечи огнем воспламенилось. На трепетном огне свечи сгорает мотылек, И вместе с ним она гореть навеки согласилась.
Печальную душу мою в свои руки прими, Добычу, тобою подстреленную, подыми! Я — грешный твой раб Хакани. Я навек тебе предан. Оставь ему жизнь или вовсе ее отними!
Кравчий! Чашу мне не наливай дополна! Не вернется увядшая жизни весна. Мало, много ли ты мне нальешь — безразлично,— Камень горя не сдвинешь потоком вина!
Кровью душа залита, я из легких огонь извергаю. Огненно-красным вином я чашу свою наполняю. Кровь огневая — вино. Глотаю я кровь и огонь, Кровь проливаю на кровь, огонь на огонь рассыпаю.
Никто не в силах нас заставить разлучиться! Какою клеткою в плену удержишь птицу? Кого ты оплела жгутами черных кос, Того оковами не удержать в темнице.