Меж земной двуногой живности
всюду, где ни посмотри,
нас еврейский ген активности
в жопу колет изнутри

Моим стихам придет черед,
когда зима узду ослабит,
их переписчик переврет
и декламатор испохабит.

Я в ад попрошусь, умирая,
не верю я в райский уют,
а бляди - исчадия рая
меня услаждали и тут.

Костер любви чреват распадом,
но угли я не ворошу:
огонь, пошедший серым чадом,
я новым пламенем гашу.

Актер, он может пьяного сыграть,
И зал за это будет аплодировать.
Но все ж искусство высшее — поддать
И, словно трезвый, сквозь толпу лавировать!