Я хотел и страстей не сумел побороть; Над душою царит ненасытная плоть. Но я верю в великую милость господню: После смерти простит мои кости господь.
Услышанное в узком обществе людей, Храни надёжно и по ветру не развей. Слова из уст предательством взлетев, К тебе вернутся недоверием людей.
В российской оперетте исторической теперь уже боюсь я не солистов, а слипшихся слюной патриотической хористов и проснувшихся статистов.
Мы рады, когда чванные авгуры дурачат нас, лицом туманясь хмурым, а правду говорят нам балагуры - но кто же доверяет балагурам?
Миллионер и голодранец равны становятся, как братья, танцуя лучший в мире танец без света, музыки и платья.