В уцелевших усадьбах лишь малость,
бывшей жизни былой уголок -
потолочная роспись осталась,
ибо трудно засрать потолок.

- Амстердам, не Амстердам -
Получайте по мордам!
- О-па! О-па!
Вот и вся Европа!

Весна сняла обузу снежных блузок
с сирени, обнажившейся по пояс,
но я уже на юных трясогузок
смотрю, почти ничуть не беспокоясь.

Всем дамам нужен макияж
для торжества над мужиками:
мужчина, впавший в охуяж,
берется голыми руками.

Под этим камнем я лежу.
Вернее, то, что было мной,
а я теперешний - сижу
уже в совсем иной пивной.