В Сибирь я врос настолько крепко,
что сам Господь не сбавит срок:
дед посадил однажды репку,
а после вытащить не смог.

Меня любой прохожий чтобы помнил, 
а правнук справедливо мной гордился,
мой бюст уже лежит в каменоломне, 
а скульптор обманул и не родился.

России вновь дают кредит,
поскольку все течет,
а кто немножко был убит -
они уже не в счет.

Красоте не дано отнимать,
а уродство - конец и разруха:
жизнь дарует красавица мать,
а уносит - косая старуха.

Я думаю украдкой и тайком,
насколько легче жить на склоне лет,
и спать как хорошо со стариком:
и вроде бы он есть, и вроде нет.