Я горем зажегся твоим и в огне расточился, В обители горя, во тьме я свечой засветился. Не знал я доныне ни боли душевной, ни слез, Но у твоего равнодушия им научился.
Россия обретет былую стать, которую по книгам мы любили, когда в ней станут люди вырастать такие же, как те, кого убили.
Как ни предан зелёному змею, а живу по душе и уму, даже тем, чего я не имею, я обязан себе самому.
Я был везунчик и счастливчик, судил и мыслил просвещенно, и не один прелестный лифчик при мне вздымался учащенно.
Как нелюбимый патриот, я тот и даже антитот, кто так возносчиво унижен до самых низменных высот.