Россия обретет былую стать, которую по книгам мы любили, когда в ней станут люди вырастать такие же, как те, кого убили.
Все доступные семечки лузгая, равнодушна, глуха и слепа, в парках жизни под легкую музыку одинокая бродит толпа.
С природой здесь наедине, сполна достиг я опрощения; вчера во сне явились мне Руссо с Толстым, прося прощения.
Я дома навешал зеркал, Ведь в них - самый лучший товарищ. Ну разве дождешься похвал, Коль сам ты себя не похвалишь?
В двухтомнике бога листок за листком лишь первый живыми читается том, но я полумёртвый читатель, который уже посягнул на листок во втором.