Россия обретет былую стать,
которую по книгам мы любили,
когда в ней станут люди вырастать
такие же, как те, кого убили.

Все доступные семечки лузгая,
равнодушна, глуха и слепа,
в парках жизни под легкую музыку
одинокая бродит толпа.

С природой здесь наедине,
сполна  достиг я опрощения;
вчера во сне явились мне
Руссо с Толстым, прося прощения.

Я дома навешал зеркал,
Ведь в них - самый лучший товарищ.
Ну разве дождешься похвал,
Коль сам ты себя не похвалишь? 

В двухтомнике бога листок за листком
лишь первый живыми читается том,
но я полумёртвый читатель, который
уже посягнул на листок во втором.