Ни одной чумной бацилле не приснится резвость Цили. А блеснувшая монета в ней рождает скорость света.
В нас по природе есть глухое предощущение неброское: для духа вредно все сухое, бесповоротное и плоское.
Мы предателей наших никак не забудем и счета им предъявим за нашу судьбу, но не дай мне Господь недоверия к людям, этой страшной болезни, присущей рабу.
И в городе не меньше, чем в деревне, едва лишь на апрель сменился март, крестьянский, восхитительный и древний цвете осеменительный азарт.
А было это ли со мной? Иль может я придумал это. Но песенка моя не спета. Её не допоёт другой!