Ни одной чумной бацилле
не приснится резвость Цили.
А блеснувшая монета
в ней рождает скорость света.

В нас по природе есть глухое
предощущение неброское:
для духа вредно все сухое,
бесповоротное и плоское.

Мы предателей наших никак не забудем
и счета им предъявим за нашу судьбу,
но не дай мне Господь недоверия к людям,
этой страшной болезни, присущей рабу.

И в городе не меньше, чем в деревне,
едва лишь на апрель сменился март, 
крестьянский, восхитительный и древний
цвете осеменительный азарт.

А было это ли со мной?
Иль может я придумал это.
Но песенка моя не спета.
Её не допоёт другой!