Не зря мусульмане держали 
В гаремах источники зла,
Чтоб было им не до морали, - 
Скорее бы очередь шла.

Меняя в весе и калибре,
нас охлаждает жизни стужа,
и погрузневшая колибри
свирепо каркает на мужа.

Не терся я у власти на виду
и фунты не менял я на пиастры,
а прятался в бумажном я саду,
где вырастил цветы экклезиастры.

Таких морозов, засухи и града.
Не помнят даже наши старожилы.
Они не помнят то, что помнить надо,
Забыли все, о чем бы ни спросили. 

- Вот мороз, скажи на милость,
На страну нацелился!
- Инородцы сговорились:
Фаренгейты с Цельсием.

Здесь, как везде, и тьма, и свет,
и жизни дивная игра,
и, как везде, - спасенья нет
от ярых рыцарей добра.