Слаб и грешен, я такой,
утешаюсь каламбуром,
нету мысли под рукой -
не гнушаюсь калом бурым.

Мы счастье в мире умножаем
(а злу - позор и панихида).
мы смерти дерзко возражаем,
творя обряд продленья вида.

Мы в мир приходим как в музей:
дивимся травам, звездам, лицам,
заводим жен, детей, друзей
и покидаем экспозицию.

Мне  улица  моя  из  детства   снится.
Пытаюсь  время  повернуть  я  вспять,-
Бегу  туда!   А  там  чужие  лица…
И  грустно  мне  становится  опять.

Пора уже налить под разговор,
селедку покромсавши на куски,
а после грянет песню хриплый хор,
и грусть моя удавится с тоски.