Душевным пенится вином
и служит жизненным оплотом
святой восторг своим умом,
от Бога данный идиотам.

Мы друг друга так хотели,
Что достигли дрожи в теле.
Тем закончился интим - 
Больше дрожи не хотим.

Где тот яд, что страданья души исцелит?
Где кинжал, что мученья мои прекратит?
Где удар, что сразит меня волею неба?
Смерть приму я, как верным принять надлежит!

В себя вовнутрь эпохи соль
впитав и чувствуя сквозь стены,
поэт - не врач, он только боль,
струна и нерв, и прут антенны.

К приятелю, как ангел-утешатель,
иду залить огонь его тоски,
а в сумке у меня - огнетушитель
и курицы вчерашние куски.