О ты, превратившая сердце в обитель печали! Цветет твоя лилия в сердце, где розы пылали. С тех пор, как горящее горе со мной породнилось, Со старою скорбью врагами мы кровными стали.
Ортодоксальный был еврей далёкий прадед мой пещерный: он, видя пойманных зверей, кричал, что мамонт не кошерный!
Хлестали струями упругими На белый снег чужих стихов. И тем прославили друг друга мы Среди окрестных чудаков.
Даром слов на ветер не бросая, жалость подавив и обожание, гибелью от гибели спасая, форма распинает содержание.