Дай, Боже, мне столько годов (а больше не надо и дня), во сколько приличных домов вторично не звали меня.
Отец мой молча умер без меня - уставши, я уснул темно и пьяно; нет, я ни в чем себя не обвинял, я просто это помню постоянно.
Экклезиаст ещё заметил: соблазну как ни прекословь, но где подует шалый ветер, туда он дуть вернётся вновь.
Я стать хочу смелее всех По беспредельности размаха; Но самый смелый человек Боится собственного страха!
Когда весна и соловьи Всех перепеть стремятся, Не думать надо о любви, А ею заниматься.