Ровесник мой, засосан бытом, плюет на вешние луга, и если бьет когда копытом, то только в гневе на рога.
Нет, нет, покой Ваш не нарушу. Я обращаюсь к Вам несмело: Не обнажайте сразу душу. Начните постепенно. С тела.
Мои походы в гости столь нечасты, что мне скорей приятен этот вид, когда эстет с уклоном в педерасты рассказывает, как его снобит.
В море жизни кипящем искусство, как штиль, - я на рейде стою после гибельных миль. Небеса с Океаном слились в поцелуе, и не хочется чистить обросший мой киль...
Совесть личная моя белее снега, перехвачены ремнём тугие чресла. Только жаль — моё пленительное эго не дождётся, чтобы либидо воскресло.