Являя и цинизм, и аморальность, я думаю в гордыне и смущении: евреи – объективная реальность, дарованная миру в ощущении.
Я в зеркале себя увидел и кратко побеседовал с собой; остался каждый в тягостной обиде, что пакостно кривляется другой.
Дымись, покуда не погас, и пусть волнуются придурки, когда судьба докурит нас, куда швырнет она окурки.
Везде, где можно стать бойцом, везде, где бесятся народы, еврей с обрезанным концом идет в крестовые походы.