Всё так сейчас разбито и расколото,
оставшееся так готово треснуть,
что время торжества серпа и молота -
стирается, чтоб заново воскреснуть.

Последнюю в себе сломив твердыню
и смыв с лица души последний грим,
я, Господи, смирил свою гордыню,
смири теперь свою - поговорим.

Как здорово, что унитаз холодный,
Он остужает пыл воображенья.
Ведь до чего б дошел наш ум свободный
В экстазе эпохальном несваренья. 

В палитре ощущений сложных
Меняют партии солисты:
Чем меньше женщину мы можем,
Тем больше лезем в моралисты.

Насмехаясь над Европой,
Путь мы ищем только свой,
Постоянно мысля... чем-то
Там, где надо головой.