Сегодня я думал, моральный урод, что все-таки мы пустомели. В России евреи споили народ, а больше нигде не сумели.
Штирлица зверски Мюллер пытал: нюхать портянки свои заставлял. К счастью неведомо было уродине, Штирлицу нравились запахи Родины.
Работа наша и безделье, игра в борьбу добра со злом, застолье наше и постелье - одним повязаны узлом.
Семья и дом. И видимость достатка. Дышать и жить - не густо, но дают. Я не делюсь на счастье без остатка, и каплей этой горек мой уют.
Вся жизнь моя прошла в плену у переменчивого нрава: коня я влево поверну, а сам легко скачу направо.