Наш воздух липок и сгущен и чем-то дьявольски неладен, дух изощренно извращен и прямодушно кровожаден.
В душе у всех теперь надрыв: без капли жалости эпоха всех обокрала, вдруг открыв, что, где нас нет, там тоже плохо.
Где тот яд, что страданья души исцелит? Где кинжал, что мученья мои прекратит? Где удар, что сразит меня волею неба? Смерть приму я, как верным принять надлежит!
Чрезмерный кайф, сравнимый лишь с оргазмом, Тупой восторг, невиданная страсть — В чужую жизнь залезть с энтузиазмом Тем, у кого своя не удалась.
Не знаю лучших я затей среди вселенской тихой грусти, чем в полусумраке детей искать в какой-нибудь капусте.