С утра в себе огонь мы легче тушим и многие слова берем назад, но утренняя трезвость нашим душам вреднее, чем полуночный азарт.
Я в зеркале вчера себя увидел и кратко побеседовал с собой; остался каждый в тягостной обиде, что пакостно кривляется другой.
На вид неловкий и унылый, по жизни юрок ты, как мышь; тебя послал я в жопу, милый, - ты не оттуда ли звонишь?
Живу я легко и беспечно, хотя уже склонен к мыслишкам, что все мы евреи, конечно, но некоторые - слишком.
Что ни день - обнажившись по пояс, я тружусь в огороде жестоко, а жена, за мой дух беспокоясь, мне читает из раннего Блока.