Я в литературе жил цыганом:
жульничал, бродяжничал и крал,
ставки назначал с пустым карманом
и надрывно клялся, если врал.

В любой любви - к лицу или святыне,
какую из любвей ни назови,
есть сладкая докучливость в рутине
обряда проявления любви.

В государстве любом век от веку -
и обманут, и в душу насрут,
а у нас человек человеку -
это друг, и товарищ, и Брут.

На  беззакония  глядим,
О  казнокрадах  слышим  новости…
Коррупцию  мы  победим,
Когда  обзаведёмся  совестью!

А ночью небо раскололось,
и свод небес раскрылся весь,
и я услышал дальний голос:
не бойся смерти, пьют и здесь.