Я в литературе жил цыганом: жульничал, бродяжничал и крал, ставки назначал с пустым карманом и надрывно клялся, если врал.
В любой любви - к лицу или святыне, какую из любвей ни назови, есть сладкая докучливость в рутине обряда проявления любви.
В государстве любом век от веку - и обманут, и в душу насрут, а у нас человек человеку - это друг, и товарищ, и Брут.
На беззакония глядим, О казнокрадах слышим новости… Коррупцию мы победим, Когда обзаведёмся совестью!
А ночью небо раскололось, и свод небес раскрылся весь, и я услышал дальний голос: не бойся смерти, пьют и здесь.