Смешно, когда мужик, цветущий густо, с родной державой соли съевший пуд, внезапно обнаруживает грустно, что, кажется, его давно ебут.
Восхищенные собственным чтением, два поэта схлестнули рога, я смотрю на турнир их с почтением, я люблю тараканьи бега.
Я сам пройду сквозь гарь и воду по вехам призрачных огней, я сам найду свою свободу и сам разочаруюсь в ней.
Все дружно в России воздели глаза и в Божье поверили чудо, и пылко целует теперь образа повсюдный вчерашний Иуда.
Она была собой прекрасна, и ей владел любой подлец; она была на все согласна, и даже - на худой конец.