А славно бы увидеть, как в одежде я лягу под венки при свете дня и женщины, не знавшиеся прежде, впервой сойдутся вместе у меня.
Неизбежность нашей смерти чрезвычайно тесно связана с тем, что жить на белом свете людям противопоказано.
Гляжу, не жалуюсь, как осенью повеял век на ряди белые, и вижу с прежним удовольствием фортуны ягодицы спелые.
Я тленен, но вечен Дербент, в чьей памяти татуировкой в надежде предсмертной и робкой я выколю автопортрет.
В меня при родах юркнул бес, маня гулять и веселиться, но так по старости облез, что тих теперь, как ангелица.