Я жил как все другие люди, а если в чем-то слишком лично, то пусть Господь не обессудит и даст попробовать вторично.
Наш воздух липок и сгущен и чем-то дьявольски неладен, дух изощренно извращен и прямодушно кровожаден.
Не позабыл чиновничьих стараний На пенсию ушедший бюрократ, И для него простой вопрос «Кто крайний?» По-страшному звучит — «Кто виноват?»
На кухне или на лесоповале, куда бы судьбы нас ни заносили, мы все о том же самом толковали - о Боге, о евреях, о России.
О, как рифмуется "Россия" Со словом "шокотерапия", Почти что так же, как "держава" С глаголом простеньким "зажала".