Костер любви чреват распадом, но угли я не ворошу: огонь, пошедший серым чадом, я новым пламенем гашу.
Нельзя не злясь остаться прежним урчаще булькающим брюхом, когда соседствуешь с мятежным смятенно мечущимся духом.
Люблю любых блондинок — Ларисок, Верок, Светок, Наташек, Нинок, Зинок, Алисок и... брюнеток.
Я вышел ночью на балкон. Стою. Курю. Темно. Свежо. И вдруг раздался женский стон: Ей плохо или хорошо?
Редеет волос моих грива, краснеют припухлости носа, и рот ухмыляется криво ногам, ковыляющим косо.