Одиноко бренчит моя арфа, расточая отпущенный век, и несет меня в светлое завтра наш родной параноев ковчег.
Есть бабы - храмы: строг фасад, чиста невинность красок свежих; а позади - дремучий сад, притон прохожих и проезжих.
За лютой деловой людской рекой с холодным наблюдаю восхищением; у замыслов моих размах такой, что глупо опошлять их воплощением.
Владеть гавном - не сложный труд и не высокая отрада: гавно лишь давят или мнут, а сталь - и жечь и резать надо.
Ты лицом как луна, кипарису подобен твой стан, И молва о тебе донеслась до неведомых стран. Пожелтевшее солнце свой свет у тебя занимает. О небесная гурия! Рай твой — печальный Ширван!