Жрецам и сторожам увялых истин,
протухших от побегов до корней,
особенно бывает ненавистен
наивный любознательный еврей.

И спасибо, фортуна, тебе
за мою эту странность старушью,
что был тверд в настоящей беде
и рыдал над чувствительной чушью.

- Стоя у кремлевской кассы,
Уточни сырья запасы!
- Вдруг окажется сырья
Много меньше, чем ворья?

Я очень добр, а к дамам
Я отношусь, как мать,
И, напоив "Агдамом",
Их отношу в кровать.

Мой воздух чист, и даль моя светла,
и с веком гармоничен я и дружен,
сегодня хороши мои дела,
а завтра они будут еще хуже.