Сгорают поколенья, как поленья, их копоть поглощает высота, а пламень их, не ведающий тленья, нетленно воплощает красота.
Устои покоя непрочны на русской болотистой топи, где грезы о крови и почве зудят в неприкаянной жопе.
На дне стаканов, мной опустошенных, и рюмок, наливавшихся девицам, такая тьма вопросов разрешенных, что время отдохнуть и похмелиться.
Тщетно я блистал Шекспиром и цитировал Отелло: окромя фисташек с пивом ничего ты не хотела!..
Вслед музыке, мятущейся по мускулам, эпоху, как похмелье, держит плен расслабленного, вялого и тусклого кануна неизбежных перемен.