Когда б остался я в чистилище,
трудясь на ниве просвещения,
охотно я б открыл училище
для душ, не знавших совращения.

"Я брошу мир к твоим ногам"-
Ей говорил он, но в итоге,
К иным прибившись берегам,
Той, первой, глобус пнул под ноги...

Душа отпылала, погасла,
состарилась, влезла в халат,
но ей, как и прежде, неясно,
что делать и кто виноват.

Песочные часы бегут быстрей,
когда бесплодно капанье песка;
нет праздничности в праздности моей,
удушливой, как скука и тоска.

Везде, где, не зная смущения,
историю шьют и кроят,
евреи - козлы отпущения,
которых к тому же доят.