Господь в печали не покинет,
Когда уйду, лишь он и знает.
Но емкость, где мой прах остынет,
Пусть урну не напоминает. 

Я жил распахнуто и бурно,
и пусть Господь меня осудит,
но на плите могильной урна -
пускай бутыль по форме будет.

В объятиях водки и режима
лежит Россия недвижимо,
и только жид, хотя дрожит,
но по веревочке бежит.

То, что маячило вдали,
Теперь и зримо, и чревато.
Мы потихонечку прошли
Так много точек невозврата!

Повинен буду я навряд ли,
что духом был убог и мал,
вина моя - что явной падле
я часто руку пожимал.

Как только появляется поклонник,
Что пылко увлечён чужой женой,
Нередко возникает треугольник,
В котором муж бывает стороной.