Твердо знал он, что нет никого за прозрачных небес колпаком, но вчера Бог окликнул его и негромко назвал мудаком.
Сделался вкус мой богаче оттенками, тоньше, острей, но не строже: раньше любил я брюнеток с шатенками, нынче – и крашеных тоже.
А в чём действительно я грешен, и это мне припомнит Бог - я в этой жизни баб утешил намного менее, чем мог.
Есть нечто вне формы и меры, вне смысла, вне срока, вне фразы, что острым предчувствием веры тревожит незрячий мой разум.
Люблю я скрипок нежный стон, И мягкий звук фортепиано, И колокольный перезвон, И гром литавр, и скрип дивана.