Всюду ткут в уюте спален новых жизней гобелен, только мрачен и печален чуждый чарам чахлый член.
Папа с работы рубанок принес, сын на папашу в ментуру донес. С яростным свистом ремень заплясал: мальчик с ошибкой донос написал.
Мне давно никто не пишет Телефон давно молчит Огорчаться право лишне Вот такой я… индивид.
Пожив на этом свете шкодном, И став в своём роду старшой, Всё больше становлюсь голодным Но не желудком, а душой.
С историей не близко, но знаком, я славу нашу вижу очень ясно: мы стали негасимым маяком, сияющим по курсу, где опасно.