Высок успех и звучно имя, мои черты теперь суровы, лицо значительно, как вымя у отелившейся коровы.
Чисто чувственно мной замечено, как незримо для наблюдения к нам является в сумрак вечера муза легкого поведения.
Бесчувственно чистый рассудок с душой вещевого мешка и туп, как набитый желудок, и прям, как слепая кишка.
Он не был чванен и спесив, под юбку в самом лез начале, и что мерзавец некрасив, они уже не замечали.
Ничто не ново под луной: удачник розов, желт страдалец, и мы не лучше спим с женой, чем с бабой спал неандерталец.