Сегодня ощутил я горемычно, как жутко изменяют нас года; в себя уйдя и свет зажгя привычно, увидел, что попал я не туда.
Надеюсь, я коллег не раню, сказав о нашей безнадежности, поскольку Пушкин слушал няню, а мы - подонков разной сложности.
Не сваливай вину свою, старик, о предках и эпохе спор излишен; наследственность и век - лишь черновик, а начисто себя мы сами пишем.
У Хаси энергии дикий напор, а вертится - вылитый глобус, и если поставить на Хасю мотор, то Хася была бы автобус.
Своей судьбы актер и зритель, я рад и смеху, и слезам, а старость - краткий вытрезвитель перед гастролью в новый зал.