На пире российской чумы гуляет еврей голосисто, как будто сбежал из тюрьмы и сделался- рав Монте-Кристо.
Я жил бегом, но вдруг устал, и новых мыслей - кот наплакал, и голова моя пуста, как юбка, скинутая на пол.
Больней всего свыкаться с тем, что чудный возраст не воротится, когда могли любой гарем легко спасти от безработицы.
Везде всегда одно из двух и очевидна безусловность. Где разум испускает дух, сей миг является духовность.