Прости Россию, милостивый бог,
за то, что спьяну рыщет без дорог,
не отзываясь сыну, кто смиренно
простил её, но отрезвить не смог.

День Конституции напомнил мне
усопшей бабушки портрет:
портрет висит в парадной комнате,
а бабушки давно уж нет.

Послушно готов я гореть на огне,
но только в преддверье огня
Всевышний обязан ответствовать мне
горят ли, кто хуже меня.

Дети в индейцев играли в лесу,
Витьку ремнем привязали к столбу.
Долго пытали, потом отпустили,
Ваську без скальпа домой притащили. 

На любое идейное знамя,
даже лютым соблазном томим,
я смотрю недоверчиво, зная,
сколько мрази ютится под ним.