Пишу я вздор и ахинею, херню и чушь ума отпетого, но что поделаешь - имею я удовольствие от этого.
Боюсь, что еврея постигнет в тепле разжиженность духа и крови: еврейское семя на мерзлой земле взрастает гораздо махровей.
Видеть далеко дано немногим. Этот дар - опасная дорожка: Ведь Титаны не глядят под ноги, И Реальность ставит им подножки
В день, когда оседлали небес скакуна, Когда дали созвездиям их имена, Когда все наши судьбы вписали в скрижали - Мы покорными стали. Не наша вина.
Еврею от Бога завещано, что, душу и ум ублажая, мы любим культуру, как женщину, поэтому слаще - чужая.