я устал. Надоели дети, бабы, водка и пироги. Что же держит меня на свете? Чувство юмора и долги.
Весьма заботясь о контрасте и относясь к нему с почтением, перемежал я пламя страсти раздумьем, выпивкой и чтением.
Еврейское счастье превратно, и горек желудочный сок, судьба из нас тянет обратно проглоченный фарта кусок.
Слегка криминально мое бытие, но незачем дверь запирать на засов, умею украсть я лишь то, что мое; я ветер ворую с чужих парусов.
С тех пор, как Вы уехали в парилку Нам довелось во многом измениться. Как будто мало бед в судьбе-копилке, Народ бутылки стал народом шприца